PIXEL CHANNEL
ANIMATION I EXHIBITION I COOPERATION

СХЕМА / ГИД / МАНИФЕСТ
БЕСПОЛЕЗНАЯ СХЕМА ПРОЕЗДА НА ВЕЛОСИПЕДЕ ПО МОСКВЕ

Приватизация общественного пространства, одним из символов которой стали автомобили, углубляет разрушение жилых кварталов и местных сообществ, из которых и состоит наш город. Расположение дорог, бизнес-парки, торговые комплексы – всё это приводит к распаду местных сообществ и уничтожает городской уклад. Всё становится одинаковым. Жилой район превращается в товар – деревню, созданную для шопинга, усыплённую и находящуюся под постоянным наблюдением. Стремление людей к общности восполняется в других местах, через зрелища, которые создаются искусственно, чтобы продать их нам. Те "улицы" и "площади", которые мы видим по телевизору в сериалах, – это всего лишь пародии на общественное пространство, уничтожаемое бетоном и капитализмом. Настоящая улица при таком сценарии развития становится пустой и бесплодной. Это место, через которое можно проходить, но в котором нельзя жить.
Наоми Кляйн «NO LOGO»

РОСТКИ НЕПОДДЕЛЬНОГО ТЕПЛА

Еду на Тургеневскую и смотрю на маленькую пигалицу, мою недолгую попутчицу в вагоне метро. Ну и дела… Ей лет 9, и она едет с мамой. Мы сидим друг напротив друга и улыбаемся, ощущая себя настоящими заговорщиками. Я посматриваю на девочку, она – на меня, и это длится уже минут пять. Когда я открыто смотрю на неё и улыбаюсь, кокетка отводит глаза. Тогда я делаю вид, что она меня совершенно не интересует, и ей приходится всеми силами возвращать моё внимание:) Посматриваем друг на друга хитро-хитро и перемигиваемся. Главное, что никто не замечает наших переглядываний: ни мама, ни водоросли – ни-кто. Мы оба лукавим, стараясь не подать виду, что рады возникшему общению. Выходя на кольце, я подмигиваю девочке на прощание, и она еле заметно отвечает, прикрыв левый глаз.
В переходе вижу, как милиционер останавливает компанию панков с велосипедами. Это меня злит, но, поднимаясь на площадь, убеждаюсь, что большинство велосипедистов добрались на место без проблем: человек двести со своими велосипедами оккупировали стоянку для автомобилей. Улыбаюсь и подхожу к ним – с некоторых пор у меня больше нет велосипеда, но я полон решимости бежать вместе со всеми. Встречаю одну старую знакомую, непонятно что здесь забывшую в кофточке от Hilfiger и без велосипеда. Она вскоре уходит. Мне говорят, что будут ехать не очень быстро: километров 15 в час. Я надеюсь поспеть. Подготавливая себя к неслабой пробежке, прошу у бородатого велосипедиста оставить мне пару глотков пива, и тут замечаю К. Всё-таки, ему удалось проснуться. Он тоже без велика, зато с новым фотиком: хочет запечатлеть старт и отправиться спать дальше.
Велосипеды и люди поражают своим разнообразием: спортсмены на скоростных велосипедах, экстремалы на BMX'ах, пожилые люди на старых советских великах, неформалы на невообразимых растабайках, активисты с воззваниями в пользу трамваев, велосипедных дорожек и хорошего воздуха. И вообще – куча всякого народу.

…на заранее назначенном перекрёстке собираются велосипедисты от семнадцати до семи тысяч человек и отправляются в путь. Одним свои количеством они формируют "критическую массу", и автомобили вынуждены уступать им дорогу. "Мы не блокируем движение транспорта, – говорят велосипедисты "Критической массы", – мы сами и есть это движение".
Наоми Кляйн «NO LOGO»

Началось! Врубаю тяжёлые аккорды в левом ухе и вместе с первыми велосипедами выбегаю на проезжую часть. Водители в ужасе начинают притормаживать и бибикать. Велосипедисты орут и нажимают на клаксоны, из моей груди вырывается бешеный радостный рёв, и среди сотни велосипедных колёс я бегу по середине бульварного кольца города. Мы веселы и добры друг к другу, мы чувствуем себя сообщниками в каком-то сумасшедшем и благородном хулиганстве! Прохожие останавливаются, улыбаются и долго провожают взглядами длинную вереницу велосипедистов (и не только:). Мы орём и улыбаемся, нехотя пропускаем машины в левом ряду и машем руками водителям. Я начинаю отставать, но догоняю массу, когда она останавливается на красный свет на следующем перекрёстке. Зелёный свет – снова старт! Все вместе, крича и бушуя, мы выдвигаемся на огромную дорогу, вырывая асфальт у машин, и направляемся к самому центру города. На перекрёстках меня уже спрашивают: "Не устал?" и на халяву поят минералкой; я благодарю, улыбаюсь, снова врубаю музыку в наушниках, и мы двигаемся! Вот и пересечение Пушкинской и Тверской: через самый громадный перекрёсток центра мы проносимся одной огромной массой, превращая задымлённые площади и забитые дороги в маленькую, но громкую революцию! Сколько раз я ходил здесь пешком, прячась от машин по подземным переходам, и вот я бегу по самому сердцу асфальта, а вокруг меня – свободное пространство до самых домов, и машины, наконец, считаются со мной, с нами! Выбегая на самую середину перекрёстка, оказываясь за десятки метров от направленных на нас глаз сотен офигевающих автомобилистов, я поднимаю к небу кулак и в каком-то бешеном угаре ору "Аааааааааааааа!", до последней капли выжимая воздух из лёгких! В этом совместном движении я знаю, что готов бежать так, как не бегал почти никогда!

Оно взнуздывает страсть людей к развлечению и веселью (включая и тёмную её сторону – желание буйствовать и бунтовать) и направляет так, что всё воплощается в акт гражданского неповиновения – в уличный фестиваль. На один день тоска по свободному пространству выливается не в бегство от действительности, но в преобразование её "здесь и сейчас".
Наоми Кляйн «NO LOGO»

Наконец, у метро Арбатская я выдыхаюсь, снимаю тельняшку и погружаю голову в фонтан. Последний велосипедист обгоняет меня. Отдохнув у фонтана минут пять, встаю, включаю музыку и бегу в метро. В вагоне я, на удивление пассажирам, размахиваю руками, чтобы восстановить дыхание. На переходах снова бегу!

* * *

На Фрунзенской встретил девушку – она была на старте без велосипеда. Девушка стояла, разглядывая косметику. Она сообщила мне, что велосипедисты ещё не проезжали.
Ленивой трусцой направляюсь к реке.
Солнце освещает огромный проспект. Бежать в задымлённом воздухе тяжело, и я сбавляю темп. То и дело оборачиваюсь, но на двух колёсах ещё никого не видать…
Наша огромная река, вся в радужных разводах, искрится на солнце. Поднимаюсь на мост, сопровождаемый рёвом и дымом нескольких огромных фур. Весь Юго-Запад города, освещаемый ярким светом, виден с высоты моста. Музыка из плеера прибавляет мне сил. Думаю о том, что это до жути чудесно – такая погода в такой день! Добежав до середины реки, пропускаю первого велосипедиста. Оборачиваюсь и вижу небывалую картину: до самого горизонта растянулась бесконечная вереница людей на двух, а иногда и на трёх колёсах! Мы двигаемся в сторону Воробьёвых гор, и всю дорогу меня обгоняют велосипедисты. Некоторые узнают меня, и мы кричим друг другу: "Привет!"

* * *

Покуролесив ещё немного на Воробьёвых Горах, мы возвращаемся на проспект и едем к старому советскому дворцу культуры, на площадке перед которым тормозим. Сказать по правде, я дико выдохся и под конец проехал две остановки на троллейбусе. Но самолюбие моё всё же удовлетворено: человек десять на колёсах мне сказали: "Ну ты даёшь!" Признаться, безо всех этих людей я бы ни за что не заставил себя так бежать!:))
На площадке, где все мы остановились, нас уже ждали какие-то весёлые девчонки с едой и питьём. Пока они что-то там доделывали, я сделал пару кругов на велосипеде. Насколько же он упрощает процесс передвижения!
Вскоре девчонки позвали нас есть, и мы, уставшие и голодные, выстроились в очередь за бесплатной веганской пищей и стаканом воды. Надо признать, что это простое блюдо – то ли чечевица, то ли что-то похожее вприкуску с ломтем белого хлеба – доставляло мне сегодня просто неописуемое удовольствие! От наслаждения я поминутно закрывал глаза и тащился!
Видно, не мне одному пришлось угощение – довольные велосипедисты уже начали подходить к девочкам и благодарить их. А девочки достали огромную, заранее заготовленную коробку, и прокричали, что благодарить можно деньгами! Они рассказали немного о своей организации "FOOD NOT BOMBS", о том, что подобной пищей они бесплатно кормят нищих людей, и что все деньги, которыми мы отблагодарим их, пойдут на приготовление еды для бездомных. Понимаете, насколько это всё здорово отличается от того, к чему я привык с детства?! То есть, обычно, оказываясь на каких-нибудь праздненствах на свежем воздухе с родителями или друзьями, я покупал хот-дог. Улыбка продавщицы при этом была до тошноты искусственной, и конечно не могла скрыть того, что на самом-то деле хот-дог сделан из дешёвого дерьма…
Теперь же всё по-другому: еда эта действительно хороша и полезна, хотя до смешного проста. Ведь не изысканность блюд, совсем не она, приносит настоящее наслаждение – самый обычный хлеб может стать самым прекрасным кушаньем если он – подарок сердцу. А не товар, что равнодушно меняет на деньги "улыбающаяся" продавщица хот-догов.
В нашем городе так много всякой разной еды в ярких упаковках, но только здесь я узнал, что такое настоящее удовольствие от пищи! Наверное потому, что хлеб этот и чечевица не были приманкой для моего кошелька. Они были даром, вкушённым вместе с соучастниками-единомышленниками-друзьями. И вкус их теперь не сравнится для меня ни с каким другим.

Он пил, закрыв глаза. Это было как самый прекрасный пир. Вода эта была не простая. Она родилась из долгого пути под звёздами, из скрипа ворота, из усилий моих рук. Она была как подарок сердцу.
Экзюпери «Маленький принц»

И девочки, кормившие нас, были вовсе не продавщицами – они были нашими щедрыми королевами, безвозмездно кормящими потную толпу велосипедистов. Они были счастливы от своей щедрости к нам, а мы – от своей благодарности к ним! Поев, мы не превратились в безразличную сытую толпу. Мы были покровителями, в знак благодарности дарящими (а не платящими) нашим королевам деньги – залог еды для других людей. И мы складывали в коробку ровно столько, сколько нам самим хотелось положить… Может, кто-нибудь скажет, что это только игра. Даже если и так! На следующей "Критической массе" я встретился с одной из тех, что кормила нас. Она рассказала мне, что денег в коробке оказалось ровно столько, сколько было потрачено на продукты! Конечно, это ещё не самый лучший результат, но… Но есть все поводы надеяться: что в следующий раз денег в копилке будет больше! По крайней мере, я для себя точно решил быть щедрее. Потому что я понял…
Когда лениво покупаешь что-то в супермаркете, когда продавщица безрадостно улыбается тебе ненастоящей улыбкой, когда пытаешься угадать, действительно ли стоит яркая упаковка твоих денег, или это обман, – своей осторожной покупкой ты обделяешь и себя, и продавщицу. Но когда с любовью делишься, не жалея денег, с теми, с кем "солидарен", с теми, кому, ты знаешь, деньги эти пригодятся – ты одариваешь и себя, и их чем-то гораздо более ценным, чем любые деньги – пищей для сердца.

Вам, наверно, показалось бы, что это игра… Но в игре всегда таится глубокий смысл. Иначе откуда бы взяться тревоге, и наслаждению, и притягательной силе игры?
Экзюпери «Среди ночи голоса врагов перекликаются из окопов»

После еды наша разношёрстная, разновозрастная, но "солидарная" компания отправилась в клуб имени Д.Р.. Велосипеды прицепили замками к забору детского сада и спустились в подвал. Там, в тесноте, но совершенно не в обиде, мы смотрели фильм про то, где и когда зародилась идея "Критической массы", и как её проводят в других городах мира.
На следующую "КМ" мы с К приехали уже на велосипедах, предварительно разыскав отличный велосипедный прокат!

* * *

Я заметил, что у всех этих событий есть нечто общее: ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕБЕ ТОГО, ЧТО ОДНАЖДЫ БЫЛО ОТНЯТО. Возвращаем ли мы себе улицу, прежде заполненную автомобилями; дома для сквоттеров или излишки продовольствия для нищих… – мы всегда забираем обратно. Забираем обратно то, что всегда было нашим. "Нашим" не как "наш клуб" или "наша компания", но как то, что принадлежит человечеству. Всему человечеству… Мы хотим Вернуть Себе Улицы.
Наоми Кляйн «NO LOGO»

Вторая "Критическая масса" в городе проводилась 12 июня. Этот день иронично окрестили "днём независимости от автомобилей". Одновременно такие "покатушки" прошли в Питере и в других городах.
В этот раз нас собралось гораздо больше, а мы с К, как я уже говорил, прикатили на железных конях. Было много клаксонов, дуделок, а ещё черепаха: большой растабайк привёз с собой прицеп – зелёную развесёлую черепаху, из которой доносилась музыка… Каждый раз, проезжая под мостом, мы дико орали и бибикали, и весь этот гул, отражаемый от стен, ещё долго звучал под мостом – до последнего велика! Конечно, проехать компанией в триста велосипедистов по городу в такой день да ещё полюбоваться через реку на армейский парад и не привлечь к себе внимания милиции было невозможно. И, к нашей великой радости, на выезде из центра нас уже сопровождало несколько легковых машин, пять мотоциклов и микроавтобус милиции! Хотя, честно говоря, когда они отжимали нас к правому краю дороги и кричали в свои мегафоны, мы замолкали, и я видел, как на лицах вокруг пропадает радость. Не обошлось и без инцидента: какой-то толстяк в погонах остановил девушку и сильно ударил ногой по её велосипеду. Всё это, конечно, было не очень весело…

Уж такой народ эти взрослые. Не стоит на них сердиться. Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.
Экзюпери «Маленький принц»

Но вскоре оптимизм вернулся ко мне.
Микроавтобус милиции затормозил перед нами, и вышедший милиционер приказал всем остановиться. Мы встали, и милиционер заговорил с передовой группой. Я подумал, было, что всё, на этом "Критическая масса" закончена. Не тут-то было! Один из наших, только что подъехавший, не обращая внимания на милиционеров, обошёл микроавтобус и махнул нам рукой: "Поехали!"
И мы срываемся с места, и несёмся вперёд одним огромным потоком, огибая милицейский автобусик, как вода огибает камень! Мы точно были совсем как вода: нас было сложно остановить, потому что мы всё время двигались, и у нас не было постоянной формы, не было первых и последних, не было ведущих и ведомых… Мы проехали наш маршрут до конца.

* * *

Возможно, когда велосипедистов станет не триста, а три тысячи, всё это превратится в очередную модную пустышку. Возможно… Возможно, кто-нибудь станет делать на "Критической массе" деньги, и мы ничего не сможем с этим поделать. Возможно, всё это просто опошлится под натиском толпы, которой надо только орать и пить либо демонстрировать всем свою "модность" и "крутость". Так уже стало с андеграундовскими концертами и всякими другими молодёжными увлечениями. Возможно, город превратит наш сегодняшний праздник в очередной загон для откорма и стрижки овец. Возможно. Но пока этого не произошло, пока неподдельное тепло рождается на наших "велосипедных покатушках", мы будем изо всех сил стараться, чтобы тепла между нами становилось всё больше…

* * *
Спонтанные уличные акции – это продолжение самодеятельно стиля жизни; они – утверждение того, что люди могут сами устраивать себе развлечения, не испрашивая разрешения государства и не полагаясь на корпоративные пожертвования…
Наоми Кляйн «NO LOGO»

Когда мы, наконец, остановились, нам пришлось-таки вступить в диалог с милиционерами. Довольно приятный человек в погонах принялся убеждать нас: "Но ведь мы не против! Нужно только предупредить, спросить разрешения! Так же не делается! Мы бы вам помогли, всё подготовили…".
Никто из нас, похоже, не был обрадован такой перспективой. Хотя видно было, что этот милиционер говорил искренне и вообще – казался нормальным мужиком. Но не в этом дело! Сами по себе люди в погонах – не враги нам. Но на службе они представляют собой город. И если мы будем брать "разрешение" у города каждый раз, когда нам захочется тепла и свободы, город получит власть над нашим теплом.
Да, город действительно "поможет" нам, как когда-то толстосумы помогли рок-музыке стать популярной. Но это, пожалуй, не та помощь, которая нам нужна. Нам не нужны ни разрешения, ни одобрение, ни реклама – всё это привлечёт сюда только посредственность, леность, моду и пошлость.
А пока этого не произошло, всё, что нам нужно – не допустить город в наше святая святых, не договариваться с ним, никак от него не зависеть, делать всё самим, вкладывая в это сердце… Добиться того, чтобы пространство, которое мы освобождаем от автомобилей, на те пять секунд, что мы едем, становилось по-настоящему "общественным", чтобы оно тут же наполнялось духом живых людей, терпимостью и "солидарностью". Чтобы каждый, кто находится внутри этого пространства, чувствовал тепло, вне зависимости от того, в погонах он или нет, на велосипеде или пешком.
Ну, а когда машина города найдёт на нас управу, впишет наше увлечение в свою систему – к тому времени мы уже изменимся и будем делать что-то совершенно другое; мы вырвемся из толпы, которую сами же и привели.
Мы будем гибче, чем город, но будем любить его, и мы заставим его измениться.

* * *

Попив зелёного чая в клубе Д.Р. и посмотрев там ещё один велосипедный фильм, катаемся с К по набережным и мостам. А с наступлением вечера мчимся по Тверской в сторону проката, чтобы вернуть велики.
По пути обгоняем молодого парня, разогнавшегося на инвалидной коляске. Двумя руками он быстро-быстро крутит колёса, набирая всё большую скорость – он делает это просто так, для удовольствия, у него в наушниках играет какая-то музыка, и он радуется скорости, как и мы. У парня красивое лицо и сильные руки, но нет ног. Я смотрю на него и вижу что он – нормальный. Да, это дурацкое слово, и я просто хочу сказать, что он – настоящий, он – целостный, он умеет быть счастливым, тогда как рядом с ним по Тверской гуляют двуногие инвалиды, и ноги не приносят им счастья.
Развивая скорость, оставляем парня позади. Он улыбается нам – мы тоже на двух колёсах. И мы в восторге от скорости и улыбаемся друг другу.